Осенние пейзажи, покорившие сердца многих японских поэтов и живописцев, часто встречаются на средневековых свитках и росписях ширм и до сих пор остаются популярным декоративным мотивом. Хороши осенние месяцы и цветением индийской сирени, лучистыми хризантемами, алыми кляксами цветов ликориса, ярко-оранжевыми гирляндами хурмы, колосьями мискантуса и, конечно же, багрянцем кленовых листьев момидзи.Японское слово «момидзи» происходит от старого глагола, обозначающего изменение окраски осенней листвы, и имеет два значения. Им передается и вся палитра карнавала осенних красок, и собственно ее главный герой — японский клен. Слово «клен» по-японски звучит «каэдэ» и происходит от словосочетания «лапа лягушки». Застывшая в языке образность доносит восприятие древних японцев: и правда, изящные листья этих кленов напоминают отпечаток лягушачьей лапы. По-японски «лягушка» звучит так же, как глагол «возвращаться», обеспечивая магическую защиту путешественникам, которые в конце концов стремятся домой. Похож на кленовый лист и гребень петуха, символизирующий зрелость и успешное продвижение в ранге у аристократов, и гребень одного из магических покровителей сторон света волшебной птицы Феникс. Примечателен и сам иероглиф, которым записывается слово «клен»: он состоит из двух частей, одна из которых обозначает дерево, а вторая — ветер, верного спутника осенней поры.
Це цікаво
Рубрики
Архивы